Во ВНИИПО последнюю часть своей недолгой научной карьеры я посвятил изучению поведения воды с высокомолекулярными добавками в автоматических установках пожаротушения. Один из этапов - изучение поведения самих добавок в трубопроводах, поскольку целью было создание дозатора для введения этих добавок в поток воды. Экспериментировали с полиэтиленоксидом, на базе которого была создана некая химически устойчивая композиция, с которой удобно было работать. Выглядела эта композиция как густая паста, на мёд похоже. Вот её я и гонял по трубкам при разных температурах под секундомер и электронные весы, набирая статистику для выведения зависимости расхода от температуры. На полигоне ВНИИПО у нашего отдела было два помещения - одно кирпичное, в нём стояла цистерна с жидкой углекислотой и лежал всякий крупногабаритный лабораторный хлам - трубы, вентиля и проч., и второе - деревянная бытовка, вагончик, в котором тоже лежал всякий хлам помельче, находились кое-какие приборы и, кроме того, были столы, за которыми и можно было заниматься всякими не слишком масштабными экспериментами.

В тот прекрасный летний день нас в бытовке было двое - я и мой коллега и приятель Женька. Я возился на самодельном стенде с полиэтиленоксидом, а Женька на соседнем столе - с хладоном. Надо сказать, что наш отдел занимался автоматическим пожаротушением, в основном - газовым, объёмным. Хладон, он же фреон - это инертный газ, в котором ничто не горит. В баллоне он находится в жидком виде под давлением, а, будучи выпущен из баллона, становится газообразным, заполняет всё защищаемое помещение, вытесняя воздух, и тем "удушает" огонь. Задача Женьки была - из большого стандартного баллона перекачать хладон в баллоны поменьше, литров на десять каждый, с которыми в дальнейшем собирались поэкспериментировать на предмет использования этих баллонов в конкретных установках. Где их нарыли - не знаю, но по размерам они очень хорошо подходили под поставленную заказчиком задачу.

В какой-то момент Женька обратился ко мне с просьбой: "Саш, ты бы не мог мне помочь?" "Конечно, - пожал я плечами и перекрыл вентиль - Что надо сделать?" "Сейчас" - ответил Женька и убежал в соседнее, кирпичное помещение. Я пошёл следом за ним. На улице он мне попался уже навстречу и опять скрылся в бытовке. Я развернулся и пошёл в бытовку. На пороге мы опять столкнулись - он снова бежал в кирпичный бокс. Я развернулся и пошёл за ним и опять лишь до порога, поскольку он уже бежал обратно. "Жень, блин, хорош мельтешить, чего помочь-то?" - спросил я в некотором недоумении. "Да вот, - сокрушённо вздохнул Женька - Газ в баллоне передавил". "Ну, передавил - так страви, впервой что ли?" - удивился я. "Боюсь" - смущённо улыбнулся тот. "Вот те на! Сколько лет этим занимаешься, а тут - боюсь. Ну, давай я стравлю" - предложил я. "Давай!" - оживился Женька и стал многословно объяснять, где лежит ключ и в какую сторону его крутить. Я отмахнулся от объяснений, зашёл в бытовку, взял на столе ключ и немного ослабил гайку на штуцере. Когда из-под неё зашипел газ, Женька, выглядывая из-за угла, закричал: "Всё, хватит, иди сюда!". Я вышел, мы с ним сели на брёвнышко, минут десять курили, трепались "за жизнь", потом вернулись к своим делам: я - к своему стенду, Женька - к своим баллонам.

Ещё минут через десять Женька поставил рядом два баллона и отвлёк меня вопросом: "Ты ничего не замечаешь?" Я посмотрел на них, пожал плечами. Баллоны как баллоны. "А если приглядеться?" - настаивал Женька. Я пригляделся, показал на один из них: "Вот этот, пожалуй, попузатее будет". "А были-то ОДИНАКОВЫЕ!" - сказал Женька, и тут до меня, наконец, дошло - не выдержав давления, баллон начал раздуваться, металл "потёк". Чем это чревато я теоретически представлял. В той же самой бытовке однажды, ещё до моего прихода в институт было ЧП - на большом стокилограммовом баллоне сорвало резьбу манометра. Манометр выплюнуло как пробку от шампанского, но и баллон на месте не остался - несколько минут летал по бытовке как воздушный шарик, сокрушая всё и вся. Хорошо, что людей в этот момент не было. До сих пор на решётке окна висит кусок медной полдюймовой трубы, завязанной чуть ли не в узел - память о том инициденте. Да и вмятины на стенах и потолке тоже впечатляют. Я представил, что было бы, если бы этот баллон разорвало, когда я стоял рядом с ним, и мне потребовался антракт. Машинально перекрыв вентиль на своём стенде, я дрожащей рукой потянул из кармана сигареты и пошёл на улицу. Сделав несколько затяжек и начав понемногу обретать дар речи, я сбивчиво растолковал своему приятелю, что он был не прав, что надо было мне объяснить, в чём суть ситуации. Что если бы я представлял, насколько всё плохо и опасно, то хрен бы я туда пошёл бы, да пусть бы он себе взорвался бы, да и хрен бы с ним. Боюсь, я не очень выбирал выражения. Да я на весь ваш хладон... Да я на все ваши баллоны... В общем, М. Жванецкий, "Рассказ подрывника".